|
"Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас;
возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко." Иисус Христос, Спаситель. |
||
КАПИТАН БОПП |
||
|
На корабле купеческом "Медузе", Молчал; невинность чистая, с какою Ребенок за него молился, всю Его проникла душу; он лежал Недвижим, стиснув руки, погрузив В подушки голову, и слез потоки Из глаз его бежали. Роберт, кончив Свою молитву, вышел; он был также Встревожен; долго он, едва дыханье Переводя, на палубе стоял, И перегнувшись через борт, смотрел На волны. Ввечеру он, возвратившись К больному, до ночи ему читал Евангелье, и капитан его С невыразимым слушал умиленьем. Когда же Роберт на другое утро Опять явился, он был поражен, Взглянув на капитана, переменой, В нем происшедшей: страх, который так Усиливал естественную дикость Его лица, носившаго глубокий Страстей и бурь душевных отпечаток, Исчез; на нем сквозь покрывало скорби, Сквозь бледность смертную сияло что-то Смиренное, веселое, святое, Как будто луч той светлой благодати, Которая от Бога к нам на вопль Молящаго раскаянья нисходит. - Ах! Роберт, - тихим голосом больной Сказал, - какую ночь провел я! Что Со мною было! Я того, мой друг, Словами выразить не в силах. Слушай: Когда вчера меня оставил ты, Я впал в какой-то полусон; душа Была полна евангельской святыней, Которая проникнула в нее, Когда твое я слушал чтенье; вдруг Перед собою, здесь, в ногах постели, Увидел я - кого же? Самого Спасителя Христа; Он пригвожден Был ко кресту; и показалось мне, Что будто встал я и приполз к Его Ногам и закричал, как тот слепой, О коем ты читал мне: Сын Давидов, Иисус Христос, помилуй. И тогда Мне показалось, будто на меня - Да! на меня, мой друг, на твоего Злодея капитана Он взглянул... О, как взглянул! какими описать Словами этот взгляд! Я задрожал; Вся к сердцу кровь прихлынула; душа Наполнилась тоскою смерти; в страхе, Но и с надеждой, я к Нему поднять Осмелился глаза... и что же? Он... Да, Роберт!.. Он отверженному мне С небесной милостию улыбнулся! О! что со мною сделалось тогда! На это слов язык мой не имеет. Я на Него глядел... глядел... и ждал... Чего я ждал? не знаю; но о том Мое трепещущее сердце знало. А Он с креста, который весь был кровью, Бежавшею из ран Его, облит, Смотрел так благостно, с такой прискорбной И нежной жалостию на меня... И вдруг Его уста пошевелились, И я Его услышал голос... чистый, Пронзающий всю душу, сладкий голос; И Он сказал мне: ободрись и веруй! От радости разорвалося сердце В моей груди, и я перед крестом Упал с рыданием и криком... но Видение исчезло; и тогда Очнулся я; мои глаза открылись... Но сон ли это был? Нет, не сон. Теперь я знаю: Тот меня спасет, Кто ко кресту за всех и за меня Был пригвожден; я верую тому, Что Он сказал на Вечери Святой, Переломивши хлеб и вливши в чашу Вино во оставление грехов. Теперь уж мне не страшно умереть; Мой Искупитель жив; мои грехи Мне будут прощены. Выздоровленья Не жду я более и не желаю; Я чувствую, что с жизнию разстаться Мне должно скоро; и ее покинуть Теперь я рад... - При этом слове Роберт, Дотоле плакавший в молчаньи, вдруг С рыданием воскликнул: "Капитан, Не умирайте; нет, вы не умрете". - На то больной с усмешкой отвечал: Не плачь, мой добрый Роберт; Бог явил Свое мне милосердье; и теперь Я счастлив; но тебя мне жаль, как сына Родного жаль; ты должен здесь остаться На корабле меж этих нечестивых Людей, один, неопытный ребенок... С тобою будет то же, что со мной! Ах! Роберт, берегись, не попади На страшную мою дорогу; видишь Куда ведет она. Твоя любовь Ко мне была, друг милый, велика; Тебе я всем обязан; ты мне Богом Был послан в страшный час... ты указал мне, И сам того не зная, путь спасенья; Благослови тебя за то Всевышний! Другим же всем на корабле скажи Ты от меня, что я прошу у них Прощенья, что я сам их всех прощаю, Что я за них молюсь. - Весь этот день Больной провел спокойно; он с глубоким Вниманием Евангелие слушал. Когда ж настала ночь, и Роберт с ним Простился, он его с благословеньем, Любовию и грустью проводил Глазами до дверей каюты. Рано На следующий день приходит Роберт В каюту; двери отворив, он видит, Что капитана нет на прежнем месте: Поднявшися с подушки, он приполз К тому углу, где крест ему во сне Явился; там, к стене оборотясь Лицом, в дугу согнувшись, головой Припав к постеле, крепко стиснув руки. Лежал он на коленях. То увидя, Встревоженный, в дверях каюты Роберт Остановился. Он глядит и ждет, Не смея тронуться; минуты две Прошло... и вот он наконец шепнул Тихонько: "Капитан!" - ответа нет. Он, два шага ступив, шепнул опять Погромче: "Капитан!" - но тихо все; И все ответа нет. Он подошел К постеле. "Капитан!" - сказал он вслух. По-прежнему все тихо. Он рукой Его ноги коснулся: холодна Нога, как лед. В испуге закричал Он громко: "Капитан!" - и за плечо Его схватил. Тут положенье тела Переменилось; медленно он навзничь Упал; и тихо голова легла Сама собою на подушку; были Глаза закрыты, щеки бледны, вид Спокоен, руки сжаты на молитву. 1843 |
||
Об авторе
Василий Андреевич Жуковский (1783-1852) - русский поэт, основоположник романтизма в русской поэзии, переводчик, критик, с 1827 почётный член Петербургской Академии Наук, с 1841 академик. Тайный советник (с 1841).
| ||
